Гуревич Георгий - Записанное Не Пропадает
Г. ГУРЕВИЧ
Записанное не пропадает
Раньше все люди у нас, в Солнечной системе, были обречены на грустную
участь. Прожив
3-4 десятка лет полноцепных, они становились немощными, некрасивыми,
постепенно теряли си" лы и способности. Все это называлось неизбежной,
естественной старостью. И в конце концов, несмотря на все усилия специалистов,
какоп-нпбудь важный орган выходил из строя, организм прекращал функционировать
- умирал. Тысячелетияыи люди мирились с таким порядком, даже не представляли,
что может быть иной...
Из энциклопедии третьего тысячелетия
Глава из романа "Мы - из Солнечной системы",
ГЛАВА 1. ЗАПИШИТЕ ЕГО
Нина влетела в распахнутое окно лаоораторпи; не снимая крыльев, кинулась
подруге на шею:
- Ой, Ладка, как я рада видеть тебя, Ладушка! Я так соскучилась без вас с
этими лианами и бананами! Гляди, всех собрала, всех притащила к тебе. Том,
слезай с подоконника, поцелуй Ладу, я разрешаю. И Сева тут, наш главный
веселящий. И Ким... Впрочем, Кима ты видишь часто...
- Совсем нет, он от меня прячется.
Ким отвел глаза. Он и в самом деле избегал встречаться с Ладой. В
гигантском Серпуховском институте были сотни корпусов, разминуться было не
трудно. Да и зачем бередить рану. Острая пора ревности прошла, осталась
ноющая, надоедливая, неотступная, словно застарелая зубная боль. Да, Ким
сторонился Лады. Вот и сейчас он снимал крылья в самом дальнем углу. Он всегда
втискивался в угол, как будто стеснялся загромождать комнату своим могучим
телом.
- А как здоровье Гхора? - спросила Нина и оглянулась на своего чернолицего
супруга.
Вопрос был обыкновенный, вежливый, но в жесте таилась крохотная шпилечка.
Смуглая красавица Лада, блестящая и талантливая, всегда затмевала свою
бело-розовую подружку. У Лады был сонм поклонников, Ким среди множества... Но
Нина вышла замуж раньше - за Тома, молодого врача, коллегу, здоровущего,
широкоплечего,
развеселого. А Лада выбирала, перебирала... и выбрала стареющего Гхора,
правда знаменитого, с мировым именем ученого, творца волшебной ратотехники,
директора Серпуховского научного городка... но старика все же. О здоровье его
надлежало справляться.
Лада заметила укол и парировала тут же:
- Гхор не вылезает из лаборатории, работает днем и ночью (то есть хватает
здоровья на круглосуточную работу). Увлечен беспредельно. Всё записи, записи,
записи! Каждый вечер приносит какую-нибудь удивительную новинку. Стенок не
хватает (дескать, хоть и старик, а интереснее твоего молодого).
В самом деле, стенок не хватало в лаборатории. Три из четырех до самого
потолка были заставлены полками наподобие библиотечных. На пих рядами,
вплотную друг к другу, стояли очень яркие и пестрые коробки. Табличен над
полками гласили: "Пища", "Одежда", "Материалы", "Аппаратура", "Утварь",
"Обстановка"...
- Чем угостить вас, например? - продолжала Лада, вынимая из коробок
квадратные, с медным блеском пластинки.- Я помню, Том любит блины с лососиной.
А тебе, Ниночка, конечно, пломбир с клубникой. И еще что? Заказывай, у меня
тут на полках тысяча двести блюд.
Она опустила несколько пластинок в щели зеркального комода, стоящего в
углу, в том, где жался Ким. Ратомотор загудел, расставляя атомы по местам,
радужные цвета побежалости покатились по выпуклому зеркалу. И через несколько
секунд дверца аппарата откинулась со звоном, выталкивая на поднос аппетитно
дымящуюся горку блинов и вазочки с мороженым.
Том вертел в руках пустую коробку, задумчиво читая вслух:
- "Ратокухня. Серия "А-12". Блюда